Джон Кеньон (священник) - John Kenyon (priest) - Wikipedia

Джон Кеньон (1812–1869) был ирландцем католический священник и националист, который участвовал в Молодая Ирландия движение и Ирландская Конфедерация. Он был известен своими сильными политическими и религиозными взглядами, которые отдалили его от многих коллег и привели к тому, что его дважды отстраняли от канцелярских обязанностей.^[1] В частности, Кеньон был известен своей оппозицией ирландскому политическому лидеру, Дэниел О'Коннелл. Кеньон выступал за использование силы для достижения политических целей и отказался осуждать рабство.

Ранние годы

Джон Кеньон родился у Патрика Кеньона и Мэри МакМэхон 1 мая 1812 года в Томондгейте, Лимерик Город, Ирландия.^[2] Семья жила комфортно, поскольку отец Джона владел успешным камнерезным бизнесом, трактиром и продуктовым магазином.^[3][4]:7–8 Пятеро из шести детей Кеньона вошли в религиозную жизнь.^[5]:5Кеньон вошел Семинария Мэйнут в 1829 г. - год Католическая эмансипация. Шесть лет спустя он был рукоположен в священники и сразу же стал активно участвовать в политике. Его первое назначение было Эннис, Графство Клэр, где он опубликовал научный памфлет, озаглавленный «Беседа об использовании и истории христианских церквей».^[6] Оттуда его перевели в Silvermines, Графство Типперэри, где он инициировал крупную кампанию «Покупай ирландское».^[7] Он также был глубоко вовлечен в Движение умеренности под руководством Отец Мэтью. В 1842 году Кеньон был переведен в Темплдерри, где он провел остаток своей жизни. Когда в том же году была основана партия «Молодая Ирландия», его сразу же заинтересовала их политика.^[8]

Великий голод

Серьезность Великий голод привел к тому, что Кеньон обвинил во всем этом британцев.^[4]:99–102 В своей воскресной проповеди он посоветовал прихожанам научить своих детей ненавидеть все британское.^[9] Тем не менее, во время голода он неустанно работал в качестве члена комитетов помощи Dolla & Killeneave и Templederry & Latteragh.^[10] Помимо обычных мер по оказанию помощи, Кеньон также установил свою собственную схему работы, согласно которой он нанял местных жителей для строительства стены вокруг своей собственности. Джон Кеньон построил Часовню во время голода.^{[5]:103–112}Посетители в доме включены Джеймс Финтан Лалор, Джон Митчел семья, Джон Мартин, Джон Блейк Диллон, Томас Кларк Луби, Томас Фрэнсис Мигер, Джеймс Стивенс и многие другие важные деятели дня. Его снесли в ноябре 1986 года.^[11]

Защита физической силы

Совершенно необычно, что католический священник продвигал физическую силу. Но Кеньон был готов отстаивать свои взгляды. В статье в Лимерик Репортерон заявил, что ни один закон, гражданский или церковный, не квалифицирует кровопролитие как преступление. Он отметил, что это практиковалось евреями «под непосредственным руководством Всевышнего». Пятый Заповедь («Не убий»), предложил он, запретил только «несправедливое кровопролитие». Далее он указал, что среди первых верующих во Христа были солдаты, и их вера не была слабой. Он заявил, что никакое политическое право в Ирландии никогда не было завоевано моральной силой. Моральная сила, победившая Католическая эмансипация был пронизан страхом надвигающейся физической силы: «Это был не просто духовный фантазм, лишенный плоти и крови и оторванный от субстрата физической энергии, столь необходимой для его силы, жизнеспособности и его воздействия. Моральная сила, которая победила. Эмансипация была твердо выраженным требованием справедливости для решительных людей; это была переполненная сокровищница Католическая ассоциация, каждый шиллинг которых означал две крепкие руки и одно храброе сердце ".^[12]

Оппозиция О'Коннелла

Масштабы Великого голода в сочетании с его верой в то, что британское правительство делает недостаточно для облегчения страданий, заставили его презирать не только британцев, но и Дэниела О'Коннелла. Он считал, что «Освободитель» (так называли О'Коннелла) играл на руку правительству. Он писал о лидерстве О'Коннелла: «Мы шаг за шагом ведем нас, обманывая самих себя, к такой бездне физических и моральных страданий, к такому состоянию беспомощной и безнадежной деградации, в которое ни одна раса человечества никогда не погружалась. с момента создания. Мы - нация нищих - подлых, бессовестных и лживых нищих. И это то, куда нас направил О'Коннелл ».^[5]:63–76 Кеньон считал, что лидер должен быть правдивым и честным. Он чувствовал, что должен выражать свои убеждения - положительные или отрицательные - а не хранить молчание «из-за глупого предчувствия последствий». Далее он подчеркнул необходимость того, чтобы лидер был сознательным: «Бог дал каждому дар разума, и его следует использовать. Совесть способствует честности и открытости. Сознательный лидер отвергает лицемерие. Совесть отвергает лицемерие как замену той истине, для которой он инстинктивно тоскует ». Он предположил, что демократический, а не диктаторский подход допускает различные точки зрения и что единодушие редко может быть достигнуто из-за «конституции человеческого разума со всеми его способностями». Поэтому у лидера должны быть терпимость и понимание. Он считал, что О'Коннеллу не хватало обоих этих качеств.^[13] Когда О'Коннелл умер в мае 1847 года, Кеньон написал Нация критикуя выражения сочувствия, предложенные Молодые иреландцы. Он спросил, как они могли осудить его за несколько недель до этого, и все же восхвалять его, когда он умер. Он заявил, что смерть О'Коннелла не стала потерей для ирландского народа. Он продолжил: «Напротив, я думаю, что мистер О'Коннелл делал перед своей смертью и, вероятно, будет продолжать делать до тех пор, пока он будет жить, очень тяжелый ущерб для Ирландии; так что я скорее считаю его смерть выигрыш, чем потеря для этой страны ».^[14][15]

Молодая Ирландия

Несмотря на смущение, вызванное его критикой О'Коннелла, Кеньон имел огромное значение для движения Молодой Ирландии, поскольку его руководство состояло из Протестанты и Пресвитериане Католическая иерархия не доверяла партии, как и католикам. (Католическое духовенство почти полностью поддерживало О'Коннелла и Ассоциация отмены Кеньон был полемистом «Молодой Ирландии», и в партийных кругах его считали человеком, завоевавшим поддержку католического населения. Когда в 1848 году Джона Митчела перевезли, Кеньон немедленно заменил его как радикального экстремиста партии. Он посетил Чарльз Гаван Даффи, вместе с Теренс Беллью Макманус и предложил реорганизовать Ирландскую Конфедерацию в тайное общество, способное действовать как квази-правительство в случае восстания.^[16] Предложение было принято, и Конфедерация была распущена.^[17] Участие Джона Кеньона в подготовке к войне вызвало серьезные опасения у его религиозных руководителей.^[6] Когда в апреле 1848 года он призвал толпу из десяти тысяч человек в Темплдерри вооружиться, доктор Кеннеди немедленно отстранил его от канцелярских обязанностей. Ему был предъявлен ультиматум: либо отказаться от политики, либо быть исключенным из священства.^[18] Был достигнут компромисс, в соответствии с которым он согласился не участвовать в восстании, если не считает, что есть разумные шансы на успех. К сожалению, он не объяснил это ограничение своим коллегам - факт, который вызвал много недоразумений и гнева, когда конфедераты собрались в Ballingarry, Графство Типперэри, несколько недель спустя. В четверг, 27 июля, когда конфедераты собрались в Баллингарри, Уильям Смит О'Брайен отправил Томас Фрэнсис Мигер, Джон Блейк Диллон, и Морис Лейн в Темплдерри, чтобы попросить отца Кеньона вывести своих людей. Предполагалось, что руководство Кеньона распространит восстание на Северный Типперэри и в Лимерик, где Ричард О'Горман ожидал приказов.^[19] Ответ Кеньона был неожиданным. Он отказался, заявив, что не готов участвовать в «бесполезной борьбе». Позже он написал в приходской книге: «Этим вечером я услышал о восстании в Южном Типперэри под руководством Уильяма Смита О'Брайена - да ускорит его Бог».^[20]

Три Джона

«Три Джона» - Митчел, Кеньон и Мартин - были крайне маловероятным трио. Джон Митчел был пресвитерианином и сыном Унитарный министр, который был объединенным ирландцем в 1790-х годах. Джон Мартин, тоже пресвитерианин, из County Down, имел семейное прошлое оппозиции Ирландское восстание 1798 г..^[21] Джон Кеньон, католик священник базирующийся в Темплдерри, графство Типперэри, разъяснял достоинства физической силы в отличие от идеала моральной силы, который придерживался Дэниел О'Коннелл. Движение «Молодая Ирландия» объединило троих в дружбе, которая продлилась всю жизнь.^[2]До транспортировки Джон Митчел был постоянным гостем в горах Типперэри. Его жена Дженни и ее дети посетили Темплдерри и провели шесть месяцев в Chapel House в 1848 году.^[5]:205–14 Несколько лет спустя Кеньон сопровождал их в Англию, когда они начинали свой долгий путь воссоединения со своим любимым человеком. Джон Мартин был постоянным гостем отца Кеньона. Взгляды всех троих были схожи, при этом Митчел и Кеньон были очень решительны в своем отказе осудить рабство. Кеньон заработал себе титул «терпящего раба священника из Типперэри». Все трое применяли физическую силу как средство достижения свободы. После 1848 года они трижды встречались в Париже. Последняя встреча произошла в 1866 году. По этому случаю был создан портрет «Трех Иоаннов». Когда Кеньон и Мартин вернулись домой, Митчел заметил: «Что ж, я чувствую тоску; бедный отец Кеньон! Он идет быстро. Я попрощался с ним сегодня - что-то подсказывает мне, что мы с ним никогда не встретимся на этой стороне могилы. "^[22] Через три года Кеньон умер.

Рабство

Кеньон был известен как «терпящий раб священник из Типперэри» из-за его постоянного отказа осуждать рабство.^[5]:195 Его взгляды впервые проявились, когда Ирландская Конфедерация обсуждал вопрос пожертвований из Америки. Он утверждал, что должны приниматься все пожертвования независимо от их происхождения. Проблема возникла, когда Джеймс Хотон, а Квакер, и сильный сторонник моральной силы, настаивали на том, что новая организация должна быть полностью привержена не только борьбе с рабством, но и трезвенничество и отмена смертной казни. Хотон заявил, что он «с негодованием откажется от окровавленных пожертвований американских рабовладельцев». Кеньон, однако, предположил, что отказ от такой подписки был бы ошибочным. В ответ он использовал аналогию с избирательным подходом к принятию помощи в случае утопления. Он задавался вопросом, если тонущему человеку предложили помощь неугодные, «отвергнет ли он это предложение, плюнет в лицо порядочному человеку и предпочел бы накормить пару крокодилов из чистого добродетельного негодования?» Он совершенно ясно дал понять, что он сам будет делать с такими подписками: «Совершенно ошибочно полагать, что наше великое и благородное дело будет осквернено получением таких пожертвований или что оно не должно пострадать, отказавшись от них. Я принимаю их помощь и поблагодарить их за отмену этого гнусного Союза ». Он отказался осуждать рабство на том основании, что Священные Писания не осуждали его, а католическая церковь никогда не определяла его как преступление: «Священники и епископы владели рабами, и, возможно, в некоторых областях эта практика продолжается. Возможно, рабовладение будет удален из христианского мира модной теорией развития. Может быть, он исчезнет с лица земли более естественным образом. Может быть, и не исчезнет. Я понимаю, что спираль запуталась ".^[23]Он продолжил: «Мы все рабы в тысяче смыслов этого слова - рабы времени, пространства, обстоятельств, капризов наших предков по материнской линии во всех их бессмысленных поколениях; огня, воздуха, земли и воды. ко всему этому рабству добавляется еще одно - а именно, рабство рабовладельцев - я не вижу, чтобы наше положение существенно ухудшилось ». Он сравнил американское рабство с угнетением ирландского народа: «Если это правда, что они [рабовладельцы] жестоко обращаются со своими неграми вдвое меньше, чем наши бедные ирландские рабы подвергаются жестокому обращению со стороны своих английских хозяев, да простит им Бог их проступки. в худшем случае рабовладельческая система не станет более убедительной, чем жестокость истребления землевладельцев не докажет, что положение арендатора является нехристианским, или расточительство в семейных отношениях, что брачное положение нечестиво ». Он пришел к выводу, что «бросать мешки с долларами через Атлантический океан в карманы этих рабовладельцев, обогащая их за наш счет, - это такое Утопический лекарство от предполагаемого зла, которое могут поддержать только гомеопаты ». Он посоветовал тем, кто не согласен с его взглядами, заняться своими делами, подождать, пока Союз не будет отменен, а затем, когда ирландские проблемы будут решены, может быть уместно« приступить к его смягчению за счет наших свободных средств ».^[24]

Смотрите также

Рекомендации